Даже спустя четверть века после того, как СССР развалился, остаются те, кто жалеет об этом. И если ностальгию пожилых людей можно понять, то любовь молодёжи к СССР я принять никак не могу.
Несколько лет назад на фестивале Sziget в Будапеште меня удивила группка молодых немцев с ГДРовскими флагами. Их, наверное, тоже гложет ностальгия по прекрасному восточногерманскому прошлому. Берлинская стена, трабанты, штази… Вот жизнь-то была! Только хрен бы они сейчас из своего ГДР поехали на фестивали в другие страны. Максимум — на фестиваль дружбы молодёжи СССР и ГДР. А вместо Ska-P и Die Toten Hosen слушали бы ансамбль политической песни Oktoberklub. Так и эти умники тоскуют по жерновам сталинских репрессий, нищем равенстве и поголовной обязаловке.
15-летний паренёк говорит, что «все эти разговоры про то, что в СССР не было продуктов, пустовали полки — ерунда. Это всё было в девяностые. А в магазинах времён Советского Союза всё было». Ну, да, в Москве или Ленинграде в магазинах продуктов более-менее хватало: пару видов колбас, свежий хлеб и венгерские консервы — почти что изобилие. Зато в Свердловске люди за молоком становились в очередь в четыре утра. А минчане пересылали родственникам еду и вещи, например, в Чернигове — там много чего из повседневных вещей не было. И это происходило не в послевоенные годы, а уже во время сытой брежневской стабильности.
«Миллионы несправедливо расстрелянных людей — это, конечно, чушь», — продолжает молодой любитель совка. Только по официальной версии в 1937–1938 годах были расстреляны более шестисот тысяч человек, а ведь репрессии длились почти тридцать лет. Это, наверное, всё справедливо расстрелянные во имя «усиления классовой борьбы по мере завершения строительства социализма»? А ведь было ещё раскулачивание, депортация народов и прочая лысенковщина. Злая необразованная челядь дорвалась до власти и уничтожила почти всех мыслящих людей.
Другой оратор восхищается: «Меня привлекает забота советского государства. Фактически советского человека, когда он рождался, брали за руку и вели до самой смерти». Да, СССР был прекрасным местом для безынициативной серой массы. Родился, закончил школу, пошёл на завод, затем на пенсию и умер. Да, никогда в жизни не ел бананов, но зато ездил раз в год в Крым. Безмолвная песчинка в жерновах тупой плановой экономики, от которой мы до сих пор избавиться не можем.
Конечно, многие верили в светлое коммунистическое завтра, в космические завоевания и повёрнутые реки вспять. Где-то на самом деле хватало еды, снимались весёлые и поучительные фильмы, люди ходили в театры и пели жизнеутверждающие песни у комсомольские костра. Но они сильно заблуждались. Все романтичные герои СССР, которых они ставили для себя в пример — люди с искалеченной судьбой, использованные и выкинутые на помойку истории. Алкоголик Стаханов, умерший в психушке, подопытный Чкалов, погибший при испытании самолёта в нелётных условиях, рабы строек Магнитки, Беломорканала, Днепрогэса, Уралмаша…
Коммунистические идеи обратились во всепоглощающего монстра, а советский режим — в античеловеческую машину, построенную на оболванивании и страхе. Восхищаться этим и мечтать о возвращении такой жизни может или глупец, или страшный циник.